Вечер черных звезд - Страница 56

Ненависть — очень полезная вещь, но надо ее вовремя подкармливать и не давать угаснуть.

Что ж, обратим это зло в добро. Для себя. Это самое разумное.

* * *

— Мы оказались слишком беспечны. То, что произошло, позволило мне лично понять следующее: сестра Нудга была права. С мирами такого толка нужно поступать именно таким образом, как она сказала.

Та победно улыбнулась и обвела сияющим взглядом собравшихся в рубке. Брат Хал тоже улыбнулся в ответ, а вот Учитель почему-то слегка нахмурился. Ими-ран, сидящий с ним рядом, посмотрел на Учителя вопрошающе, но тот отрицательно покачал головой.

— И что же вы предлагаете, Микаэль? — спросила Нудга.

— Проблему с Окистом, думаю, мы решим потом. Когда закончим со станцией. Самым разумным будет привести сюда часть флота Братства, но не такие маленькие и мирные корабли, как ваши, а… другие, — на слове "другие" Стовер намерено сделал ударение. — Раз они хотят войны, то пусть ее и получат. Теперь — о нашей следующей точке. Повторяю, мы были слишком беспечны, и больше таких промашек я не допущу.

— Каким образом? — уставился на него брат Хал.

— Разведка, — пояснил Стовер. — Сначала к Анлиону пройдем мы, на катере. Разузнаем ситуацию, подстрахуемся. Потом вернемся за вами.

Учитель закивал.

— Да, знаете ли, вот тут я с вами согласен, — быстро заговорил он. — Я бы не хотел, чтобы дети рисковали собой. Девочки так и вообще напуганы просто страшно, и никак невозможно допустить, чтобы…

— Именно об этом я и говорю, — согласился Стовер. — Что же касается вас, сестра Нудга, готовьте "семена".

— Может, лучше очистить этот мир через Белую Грань? — поинтересовался брат Хал.

— Не лучше, — отрезал Стовер. — Поберегите силы для станции. Что-то подсказывает мне, что они еще ох как пригодятся…

Секторальная станция

Пандемия

В голове — это свое или нет? Кажется, все-таки свое. Точно, свое. Это я сейчас все думаю сам, и я, черт возьми, прав.

Я прав в том, что…

…что я…

Ничтожество…

Ты — ничтожество, ты знаешь про это?

Ты помнишь, что ты ничтожная мелкая тварь, которая никому не нужна, и не будет нужна?

А знаешь, почему?

Ты ничего из себя не представляешь. Ты жалок. Всю свою жизнь ты был жалок и никчемен, а сейчас — ты просто смешон. Есть, есть на этом свете сильные, настоящие, талантливые люди, одним своим существованием вызывающие уважение и трепет, но ты — явно не из них. Посмотри на себя. Чего ты добился? Что ты сделал в этой жизни хорошего? Спас кого-нибудь? Помог кому-нибудь? Создал что-то?

Нет.

Всю жизнь ты прожил нахлебником и потребителем, который ничего не из себя не представляет, который ничего толком не знает, а умеет лишь одно — разводить досужие разговоры вокруг того, что создано другими. Да и это ты умеешь плохо. Всю жизнь ты делал что? Анализировал чужие сказки? Вдумайся!.. Из всех бесполезных занятий ты выбрал самое бесполезное, и даже в нем не преуспел, даже в нем выглядел, как замусоленный огрызок. Какое жалкое зрелище…

А все остальное?

Если взять всю твою жизнь, можно последовательно наблюдать картины одна нелепее другой. От твоих утренних пробежек, над которыми смеялась вся улица, до глупейшего шутовства на Маданге. Если вдуматься, без тебя Ри справился бы лучше. Даже будь он один.

Ты висишь на всех, как бесполезный груз, и только всем мешаешь — одним фактом своего существования.

Бездарь. Пустая, безголовая, бесполезная…

Таким, как ты, должно быть стыдно за то, что они вообще существуют.

Ты не способен ни на поступок, ни на действие, ни на чувство.

Будь я на твоем месте, я бы умер — просто потому, что жить было бы стыдно. Да, стыдно! Тебе должно быть стыдно за то, что ты вообще есть…

* * *

— Ит, очнись! Ты чего?

— А?..

Скрипач сидел рядом, на кровати, и тряс Ита за плечи. Тот сел, ошалело потряс головой.

— Ты что, спал? — с тревогой спросил Скрипач.

— Нет. Видимо, просто задумался…

— Искин, сделай ему стимулятор, а то его опять срубит, — попросил Скрипач.

— Сейчас, — отозвался искин. — Для вас, ребята, любой каприз.

После доработки его систем сетевыми инженерами искин и впрямь преобразился. Он стал явно бодрее. Тихая задумчивость и философские рассуждения о смысле бытия его занимали гораздо меньше, чем раньше. Возможно, это произошло потому, что Самту-ки не стала настаивать на продолжении визуализации, и искин с радостью вернулся в свое истинное тело, став неотъемлемой частью секторальной станции.

Станция в данный момент все еще находилась в системе инженеров, Самту-ки попросила немного отложить выход, чтобы закончить тестирование катера. Решили задержаться еще на шесть часов. Таенн и оба Сэфес отправились с экскурсией на новую кластерную станцию, группа Самту-ки взяла в оборот катер, а Даша, Ри, Ит и Скрипач оказались предоставленными самим себе. Сейчас Даша занималась с Ри — того все еще немного беспокоило отшибленное легкое, а Ит и Скрипач были отправлены ею отдыхать в их каюту.

— Спасибо, железяка, — Ит взял из воздуха стакан со светло-зеленой непрозрачной жидкостью и залпом выпил. — Что бы мы без тебя делали.

— Ну, даже навскидку могу предложить с десяток занятий, не требующих моего участия, — жизнерадостно отозвался искин. — Хотя это, конечно, как посмотреть.

— Занятия занятиями, но без тебя все равно было бы скучнее, чем с тобой, — подытожил Скрипач. — Ит, все-таки, чего тебя переклинило? Лежишь, глаза в потолок, на морде — вселенская скорбь, и не отзываешься… Впору испугаться. Чего с тобой такое?